В жар или в холод?

Климат — это то, чего вы ожидаете,

а погода — то, что вы получаете.

Роберт Хайнлайн

Какие изменения климата происходят в Западной Сибири и как эти изменения повлияют на сельское хозяйство? Насколько российская гидрометслужба отстаёт по техническому уровню от своих зарубежных коллег и должны ли аграрии платить деньги за оперативные и долгосрочные прогнозы погоды? Обо всём этом ПРЕДСЕДАТЕЛЬ поговорил с начальником Новосибирского гидрометцентра Анной ЛАПЧИК.

Нынешний экстремальный сезон доставил много неприятностей растениеводам Новосибирской области: не смогли нормально посеять, из-за дождей в который раз задержалась уборочная.

– Анна Михайловна, насколько уникальна такая погода для нашего региона, если взглянуть на историю наблюдений?

– Май нынешнего года действительно был рекордным по низким температурам и количеству осадков: он стоит на первом месте в пятёрке самых холодных в истории наблюдений в Новосибирской области, опередив май 69-го года. Для мая 2018 г. примечательным было то, что максимальная температура отличалась не экстремально высокими значениями, а рекордно низкими. Так, к примеру, в середине мая в Болотном была зафиксирована дневная температура воздуха минус 0,6 градусов – предыдущий рекорд был плюс 5,9 градусов (1966 г.). Так что майская погода была беспрецедентной для региона. В результате резко сдвинулись сроки сева зерновых, и зерну просто не хватило времени для полноценного созревания. И аграриям, и управленцам уже тогда стало ясно, что плановые цифры сбора зерна не будут достигнуты.

Вместе с тем ситуация, когда из-за очень холодной и дождливой майской погоды сроки посевной уходили в июнь, случалась в Новосибирской области и ранее. Это, например, 1972-й год, это 1984—1986 годы (три года подряд!), а также 1993 и 2013 годы. Так что в целом нынешние погодные аномалии – вовсе не уникальная история.

– Сейчас перед сибирским растениеводами ставятся задачи по увеличению валового сбора зерна, масштабному развитию экспорта сельхозпродукции. Как по-вашему, станет ли сибирская погода естественным ограничителем, а то и разрушителем этих планов?

– Знаете, я на днях специально посмотрела сводки уборочных кампаний советских времён в Новосибирской области. Вот, к примеру, 1985 год, сложные погодные условия: сдвинувшаяся на июнь посевная, тяжелейшая «мокрая» уборка. И к 25 сентября в области было убрано почти 50% посевных площадей, а 1 октября – все 100%. При этом нужно помнить, что посевные площади тогда, тридцать лет назад, были больше на полмиллиона гектаров. Тем не менее, успевали убирать хлеб. И теперь смотрим сводку на сегодня, 5 октября 2018 года: по официальным данным областного Минсельхоза убрано всего 64% посевных площадей. Это при том, что уже больше недели стоит припозднившееся «бабье лето».

Значит, те проблемы, которые создаёт наша сибирская погода, можно нивелировать, когда оснащение уборочной техникой, ГСМ, сушильными мощностями находится на должном уровне, когда грамотно и эффективно организованы полевые работы. Сельское хозяйство советского периода это не раз доказало. В общем, перефразируя пословицу, нечего на погоду пенять...

– А как обстоят дела с засухами? Сколько их было в Новосибирской области за последние полвека?

– Если считать с 1966 года, момента, когда АПК Новосибирской области начал бурно развиваться, то до 2000-го года наш регион пережил 15 засушливых сезонов. Это 1966—1967 годы, знаменитая катастрофическая засуха 1972 года, затем пятилетний период 1973—1977 годы, 1981—1984 годы, и 1987—1990 годы. В третьем тысячелетии засуха была в 2000, 2003, 2010, 2011 и 2012-м годах. Засуха 2012 года – рекордная по летней температуре, она превзошла даже засуху 1972 года.

Интересно, что почвенные засухи, которые зачастую не сопровождаются высокой температурой воздуха, стали у нас выделяться как природное явление лишь в 90-е годы. До этого почвенная засуха как явление практически не выделялась на территории Сибири.

Теплее, ещё теплее...

– Чего нам ждать дальше? Какие основные климатические изменения происходят сегодня в Сибири?

– Во-первых, в Западной Сибири, как и во всём мире, идёт общее потепление климата. Так, начиная с 1900 года в Новосибирске среднегодовая температура выросла с 0,2 до 2 градусов тепла. Одновременно увеличивается и среднегодовое количество осадков. При этом наблюдается – так же как и в других регионах – общая «разбалансировка», нервозность климата: скачки аномалии температуры становятся всё больше по амплитуде. Это общемировой тренд: то в жар, то в холод.

Что касается суммы годовых активных температур, тут также виден тренд на повышение: с 1966 по 2016 годы в Новосибирской области этот показатель вырос с 2200 до примерно 2600 градусов.

Но особенность Сибири в том, что у нас потепление происходит в основном за счёт зимнего периода. Большее количество выпадающих осадков также отмечается зимой. Зимы в Сибири становятся всё менее морозными. Зимний сибирский антициклон, традиционно формирующийся над Монголией и своими отрогами покрывающий нашу территорию, слабеет, уступая свои позиции атлантическим циклонам. Если в прошлом веке нормой в течение одного зимнего месяца считалось прохождение через южные районы Сибири 2-4 циклонов с ветром, мокрым снегом, оттепелью, то сейчас мы фиксируем в ноябре, декабре, январе и феврале иногда до 10-11 циклонов, приходящих в Западную Сибирь в основном с Европейской части России. При этом, несмотря на общий положительный тренд температуры, с 2009 по 2013 гг. был период достаточно суровых морозных зим.

Во-вторых, температурная макушка лета в Сибири сдвигается на июнь. Раньше считалось, что самый жаркий месяц у нас июль, однако наблюдения последних двадцати лет показывают, что в июле температура обычно в норме или даже ниже нормы. А самая жаркая погода в Сибири с начала третьего тысячелетия обычно стоит именно в июне.

– Это означает, что климат Сибири становится уже не резко-континентальным, а территория эффективного земледелия сдвинется на север?

– Корректнее будет сказать так: резко-континентальный климат меняет свои характеристики. Вообще меняется вся система климатических отношений. Мы, например, отмечаем крупные положительные аномалии на севере Западной Сибири, в районе Обской губы: там регулярно наблюдается температура воздуха на 5-6 градусов выше нормы, становится меньше площадь льда, идёт поглощение коротковолновой солнечной радиации. К чему приведёт такая разбалансировка климата, пока можно лишь гадать.

А насчёт более северного растениеводства в ближайшем будущем – да, такой сценарий можно предполагать. В той же Томской области земледелие сейчас развивается в юго-восточных районах, а с потеплением климата, возможно, начнёт развиваться и севернее. Между прочим, общий сдвиг территории растениеводства на север уже заметен в Алтайском крае: учёные однозначно говорят, что зона полупустыни в южных и юго-западных, приграничных с Казахстаном, районах равнинного Алтая приподнимается, захватывая всё новые площади.

– Каковы в связи с этим общим потеплением и более мягкими зимами перспективы увеличения посевов озимых культур в Сибири?

– Вопрос неоднозначный. Зимы действительно становятся всё мягче и влажнее, озимые уже не так вымерзают, но одновременно возникает другое опасное агрометеорологическое явление: вымокание и выпревание посевов озимых. Кроме того, из-за повышенной влажности в зимний период на почве идёт формирование ледяной корки, которая также повреждает посевы. Так что этот вопрос, наверное, стоит адресовать учёным-агрономам: будет ли более эффективным в таких условиях производство озимых культур в Сибири и есть ли технологии и агротехнические приёмы, позволяющие минимизировать эти проблемы.

Слепой зрячего не разумеет

– Анна Михайловна, то, что аграрии регулярно бывают, мягко говоря, разочарованы работой синоптиков – факт известный. Список претензий к метеослужбе не меняется годами: всё приблизительно, вокруг да около, нет достоверных долгосрочных прогнозов, нет оперативных прогнозов на опасные стихийные явления и т.д. Скажите, в чём тут причина: аграрии чего-то не понимают или вы, синоптики, недорабатываете?

– Ну что ж, давайте попробую объяснить. Прежде всего, что такое вообще прогноз погоды? Это не предсказание, это не расписание ближайших погодных явлений, вроде расписания рейсов в аэропорту. Прогноз погоды – это научно обоснованное предположение о сценарии развития метеособытий на конкретной территории, сделанное на основе анализа собранной информации. В своей работе синоптики используют большой объём информации: это и фактические данные о погоде, и современные гидродинамические модели. Современная прогностическая модель – сложный многоуровневый программный комплекс, который решает систему уравнений, описывающую эволюцию атмосферы. Базой, информационным «сырьём» для этих расчётов является наблюдаемая на станциях и постах метеорологическая информация. Чем этого «информационного сырья» больше, тем точнее прогноз. В настоящее время в европейских странах плотность расположения таких стационарных станций – порядка 30-35 километров. В Европе данные стационарной метеорологической сети дополняются данными датчиков, установленных на воздушных и морских судах, большой группировкой космических метеорологических спутников, метеорологических локаторов.

В России плотность расположения стационарных станций – 100-150 километров, а в Сибири ещё меньше, иногда одна станция на 300 (!) километров. Соответственно и точность прогнозирования в районах с редкой наблюдательной сетью существенно ниже. Однако несмотря на это успешность краткосрочных прогнозов (1-3 суток) в России находится на уровне 90-98 %.

– Как с метеорологической инфраструктурой обстоят дела в Новосибирской области?

– В 2000-х годах в рамках федеральной целевой программы по модернизации метеорологической сети России в Новосибирской области установили 39 новых автоматических метеостанций и комплексов, которые заменили устаревшие табельные приборы. Эти комплексы нуждаются в регулярном техническом обслуживании: автоматические датчики из-за экстремальной сибирской погоды выходят из строя, их нужно ремонтировать, причём делать это должен высококвалифицированный специалист. А таких специалистов в нашем ведомстве сейчас остро не хватает. Скажу вам такие цифры: по новому «майскому указу» зарплата рядового наблюдателя-метеоролога только-только подошла к минимальной – 11 тысяч рублей в месяц. А до этого была 7-8 тысяч. Инженер первой категории у нас в управлении получает от 13 тысяч рублей. Вот такая реальность...

Идём дальше. Вся европейская часть России сегодня покрыта допплеровскими метеолокаторами для оперативного сверхкраткосрочного прогнозирования опасных погодных явлений: града, грозы, ливня, шквалистого ветра и т.д. Этот локатор проводит непрерывный мониторинг атмосферы, зондирование и интерпретацию данных в радиусе 150-200 километров, выдавая синоптикам на экране компьютера информацию для прогноза стихийных бедствий. Что безусловно является хорошим подспорьем синоптику.

А мы здесь, за Уралом, в этом отношении просто слепы. В Новосибирской области установлено всего два таких современных локатора: в Барабинске и в Толмачёво. А в соседних регионах их нет вообще. Поэтому, особенно в летний период, мы иногда можем только зафиксировать факт уже случившегося быстроразвивающегося явления и спрогнозировать район его смещения. В своё время была утверждена государственная программа размещения таких локаторов (стоимость одного аппарата – не один миллион рублей) в Сибири и на Дальнем Востоке, но пока дело не движется.

И когда наши сельхозпроизводители сетуют нам, синоптикам: «Почему же вы вовремя не предупредили нас о граде (мокром снеге, урагане, etc)?!», мы говорим, что для оперативного предупреждения нужно соответствующее оборудование, наблюдательная сеть. Чтобы сельчане всей Новосибирской области, от Татарска до Болотного, вовремя получали полный спектр такой информации, нам нужно иметь такие метеолокаторы в Омске, на Урале, в Тюмени, в Кузбассе. Надеюсь, в этом плане ситуация вскоре изменится в лучшую сторону.

– А что с долгосрочными прогнозами? Когда и при каких условиях они будут точны и достоверны? Ведь информация о погоде на весь полевой сезон – важнейший фактор для принятия стратегических решений в агробизнесе.

– Знаете, когда я на сибирских зерновых конференциях представляю прогноз погоды на зерновой сезон, и под разочарованные вздохи зала говорю, что данный прогноз верен не более чем на 70-80%, я абсолютно не лукавлю. Есть объективные пределы наших знаний о природе, механизмах, действующих при долгосрочном прогнозировании. Невозможно описать и обсчитать математическими уравнениями всё – погода это слишком динамичная и многофакторная система. Объективно невозможно на полгода вперёд точно, по дням, предсказать дождливые или засушливые периоды, как сложится посевная и уборочная.

Знаете ли вы, например, что в Японии местная гидрометеослужба, о которой ходят легенды, вообще не занимается долгосрочным прогнозированием погоды в связи с его низкой оправдываемостью и эффективностью?

– То есть, нынешние технологии здесь пока бессильны?

– Нет ещё таких математических моделей, которые бы позволяли закладывать в расчёты абсолютно все мельчайшие параметры и постоянно изменяющиеся условия, и при помощи этих расчётов заглядывать в будущее. Задача синоптика – грамотно и корректно интерпретировать ту информацию, которая у него есть.

Сегодня наша основная цель – налаживание точной технологичной системы именно краткосрочного прогнозирования погодных явлений, в первую очередь опасных. Тут у нас, я считаю, есть огромные резервы и очень много работы для пользы и аграрной отрасли, и других сфер экономики. В частности, в 2009 году Россия вошла в интересный международный проект мезомасштабного краткосрочного прогноза погоды COSMO. Это консорциум с участием гидрометеослужб Германии, Греции, Италии, Польши, Румынии и Швейцарии. Эта система позволяет прогнозировать локальные (небольшие по площади) погодные явления на основе огромного скооперированного массива информации и обсчёта её на суперкомпьютерах. Создана мезомасштабная модель с 1-2-километровым пространственным разрешением, которая доступна всем национальным метеослужбам, участвующим в проекте. В России сейчас разрешение 13 км, в краткосрочной перспективе переход на «шаг» 7 км. Это очень перспективный проект, который выводит качество краткосрочного прогнозирования на новый уровень.

А в США к вопросу подошли ещё более рационально и честно: там сейчас развита система вероятностного прогноза погоды. Когда прогнозируется вероятность тех или иных метеорологических явлений, в процентах. То есть в прогнозе буквально звучит: вероятность осадков завтра – 80%. Или 60%. Я считаю, что это очень здравый и грамотный вариант прогнозирования, на который и отечественной гидрометеослужбе неплохо было бы перейти. Но для этого нужно, конечно, разработать совершенно новые критерии прогнозирования, подачи метеорологической информации.

– Ну и в завершении – о деньгах. Вы, я уверен, неоднократно слышали от руководителей хозяйств: «С какой стати я должен платить за прогноз погоды и агрометеорологическую информацию?! Вы госучреждение, а потому обязаны предоставлять информацию бесплатно!» Как по-вашему, должен ли фермер платить за ваши услуги?

– Всю гидрометеорологическую информацию можно разделить на информацию общего пользования (её безвозмездное предоставление регламентируется Постановлением Правительства РФ № 1425) и специализированную информацию, которая предоставляется на платной основе.

Так подготовка прогнозов погоды по районам, населённым пунктам с детализацией по часам, расчётная информация требует дополнительных трудозатрат, использования всех современных технологий, методов. И сегодня наши услуги по разработке агрометеорологических прогнозов для отдельных сельских районов становятся всё более востребованными: и районные управленцы, и руководители агропредприятий прекрасно понимают, что качественная профессиональная метео-информация – это один из ключевых факторов успешности сельскохозяйственного бизнеса.

Павел БЕРЕЗИН